Мама-практикант
Регистрация: 02.11.2010
Адрес: Москва
Сообщений: 173
Вес репутации: 67
|
Ночь с четверга на пятницу. Со второго на третье июня. Во втором часу начинаются схватки. Интервал уже 5 минут. Иду на пост. Медсестра неохотно встала, позвонила в родблок, вызвала врача.
Кресло. Осмотр. Все молча. Достала из меня пальцы в крови и ушла. Молча!!!!
Сижу у смотровой. Приходит медсестра, зовет в процедурную. Делает укол.
«Тебе надо поспать».
Надо, так надо. Врач, видимо, расковыряла мне пробку. Пошла в душ. Девочки, видимо, под душем у меня вылились воды. Я не заметила.
Срубилась я моментально. Только голову на подушку опустила. Последнее, что почувствовала, как дочка вертится у меня в животе, как мячик. Мне бы встать, пойти сказать об этом. А я не могла… Уснула.
Утром КТГ показывает схватки. Частые. Сильные. Я ничего не чувствую. Все предвестники, блин. Когда же уже роды?!
Обход. Собираюсь домой. Бегу на контрольное УЗИ. Количество вод – критическое!
Врач говорит: «Рожаем».
Иду на кресло. Мама, дорогая, больно как смотрит! Вытаскивает руку: на перчатках что-то черно-зеленое. Меконий!
Заведующая рядом, я пытаюсь рассказать, что после укола уснула….
«Как это уснула??? У нее роды, а она уснула!!! Зеванула, мамаша, вторые роды»!!!
Я знаю, что врачи циничны. И до такой степени:
«Ты родишь ребенка! Но какого ребенка!»
Девочки, так не бывает! Пять минут назад все было хорошо, а сейчас все плохо!!!!
Позвонила мужу, попросила съездить в храм поставить свечку, помолиться. Приходит от него сообщение « Родная моя, все будет хорошо. И Лиза родится хорошей девочкой». Ну вот, хоть узнала имя доченьки. Сообщений пришло семь. Одинаковых.
Спустили в родблок. Лежу. Ничего. Схваток нет. Приходили смотреть по очереди. Сразу же поставили КТГ. С малышкой все нормально. Часа через полтора начинаются схватки. Врем – час дня. Все сильнее и сильнее. Пришел главврач. Сказал странную фразу: «У нас есть три часа». Мне никто ничего не говорит. Я хватаю за халат каждого, кто заходит в бокс.
«Что с моим ребенком?»
«Все нормально» - отвечают.
Еще через час у малышки началась сильнейшая тахикардия.
Еще через час – критическая.
Тут возле меня собрались все. Режем!
Я ничего не боялась. Я молилась только об одном, чтоб моя малышка родилась живой. Я понимала, что все плохо.
Когда она закричала, заплакала и я. Живая. Даже смогла шутить:
«Лишнее мне срежьте там»
Дочку мне не показали. Когда меня вывозили из операционной, один из докторов сказал:
«Ребенок в реанимации. Ей нужно серьезное лечение».
В ПИТ пришла врач-реаниматолог.
«Все очень плохо. Сильнейшая мекониальная аспирация. Легочная гипертензия. Высокая температура».
«Она выживет?» - Господи, у меня язык не поворачивался это произносить.
«Не знаю. Все очень плохо. Когда вас привезут в отделение, приходите, я вам вашу девочку покажу».
Я встала на ноги через 4 часа. Но меня не отпустили. Шесть часов в ПИТе. Шесть часов ужаса. Шесть часов страха. Шесть часов слез.
Привезли в послеродовое. Я прямо с каталки пошла в реанимацию.
Вот она, девочка моя. В кювезе, опутанная трубками, на искусственной вентиляции легких. Стало еще хуже. Каждый час до утра я приходила в реанимацию с одним вопросом: «Живая?». Живая. Живая. Живая.
Соседка по палате тоже после КС смотрела на меня с таким удивлением! Я же всю ночь на ногах. О том, что могут быть осложнения у меня, я не думала. Медсестра пришла обезболивать, а я не понимаю – зачем. То, что у меня что-то разрезано и болит, я почувствовала только на третий день
Утром – живая. Но в крайне тяжелом состоянии. Приехал муж. Его пропустили к нам. Привез батюшку. Прямо в кювезе нашу Лизоньку покрестили. Молюсь. Прошу. Плачу. В голосе мужа уверенность: все будет хорошо. А зубы стискивает. И глаза мокрые.
Обед: без изменений. Вечер – без изменений. Ночь – без изменений. Утро – состояние крайне тяжелое.
Лучше нам стало на третий день. По маленькой-маленькой капельке моя доченька карабкалась. Я не могла находиться в своей палате. Там соседка с малышом. Я не могла ходить по коридору. Двери открыты, мамочки деток кормят.
Я постоянно была в реанимации. Меня не выгоняли. Иногда мне давали стул и я могла сидеть рядышком с Лизочкой. Открывали окошки кювеза и я гладила ее ручку, волосики. Когда слезы душили – выбегала. Я смотрела на показатели на мониторах, ничего не понимала и вздрагивала от каждого писка.
На третий день пришло молоко. Мне разрешили приносить. Появился смысл в жизни. Вводили через зонд. Сначала 2 грамма, потом 5, потом 10. Я попросила разрешения приносить молоко и ночью. И только один раз меня отправили отдохнуть, поспать.
Господи, помоги тем, кто боролся за мою девочку! Я до конца жизни буду молиться за них.
Подержать мне ее дали на седьмой день. Когда из кювеза перекладывали на специальный столик. Рядом стояла медсестра, она боялась, что я упаду. Неее, я сильная.
|